Корреспонденты «Вечёрки» объехали Донбасс, чтобы посмотреть, чем живет эта земля спустя год после перемирия (окончание).
Радушие и молчание
Для иллюстрации настроений людей в Донбассе хотелось бы привести разговор с жительницей Донецка.
Наталья, 30 лет. По профессии экономист. Свою позицию определяет как аполитичную.
— Наталья, расскажи, как и когда для тебя началась война…
— В середине июля 2014 года. Мы находились на даче под Иловайском. В 6 утра начали стрелять украинские танки. Это было жутко! Вечером мы записались на ближайшую маршрутку и вместе с сестрой и племянником уехали. И из Иловайска, и из Донецка. До этого я долго не могла решиться.
— Куда уехали?
— На Азовское море, в Бердянск. Сняли домик, подумали — переждем, заодно отдохнем, вынужденный отпуск, недели за две это все должно закончиться! Спустя две недели стало ясно, что домой — никак. Тогда отправились в Западную Украину, в Ровенскую область — к маминым родственникам. Приняли нас радушно, никакого негатива. Говорили: «Оставайтесь, перезимуете». Единственное — запрещали оправдывать Путина, говорили, что это Россия напала на Украину и теперь Украина защищает Донбасс. «Мы вас просили защищать?» — спрашивала я. «Вы ничего не знаете», — был ответ. И лишний раз мы старались не поднимать эти темы.
— С новоявленным украинским национализмом не сталкивались?
— По пути в Ровенскую область я останавливалась у родни в Киеве. Мы собрались за общим столом, и первый тост был: «Героям слава!» Я сказала: «Нет, за это пить не буду». Я не считаю «небесную сотню», погибшую на Майдане, героями.
— Никто не ставил вам в упрек, что вот — вы, жители Донецка, сепаратисты?..
— Был один такой случай. Мы приехали на выходные во Львов, в трамвае разговаривали на русском языке. Одна из женщин спросила: «Вы откуда?» Ответили: «Из Донбасса». И она подняла крик: «Вы во всем виноваты!» При этом выяснилось, что сама она из Харькова.
— У родственников на Западной Украине долго гостили?
— Три месяца. Больше невмоготу было — сидишь, ждешь. А сколько можно ждать? Время идет. Тем более работы нет, перспектив нет. Надо было возвращаться и что-то решать на месте. Самый страшный период к тому времени мы переждали.
— Вернулись в Донецк?..
— Да, город был пустой. Квартиру нашу обокрали. Но мы особо не переживали по этому поводу: главное — стены целы, родные живы и здоровы. Еще повезло, что так отделались.
— В ополчение кто-то пошел из родственников?
— Пошел двоюродный брат. Он из Славянска — идейный. Хотя в самих боевых действиях не участвовал: сначала служил в охране, потом шофером. Во время битвы за аэропорт был здесь, на передовой. Сейчас разбирает завалы в городе. А с противоположной стороны в это время воевал мой троюродный брат! Он только пришел из армии, и его забрали снова — направили как раз на Донецкий аэропорт. Говорит, что два месяца просидел под непрерывным огнем. Их обещали вывезти, но очень долго не вывозили — якобы не было машин. Есть нечего было, продукты сбрасывали с вертолетов…
— Как ты воспринимала происходящее на Майдане, провозглашаемые там лозунги?
— Лично мне не близка идея евроинтеграции. Я считаю, что мы тяготеем к России. Тем более, за что выступали люди на Майдане? «Заберите нас к себе, научите жить!» А кто вам мешает учиться сейчас? Что это за странное поведение, вы что — дети? Да и очевидно, что Украина нужна Европе только как источник дешевой рабочей силы, ресурсов. И как рынок сбыта для своих товаров.
— В Донецке ты работаешь?
— Да. До войны работала в фирме по строительству и ремонту объектов — мы как раз выполняли заказы в аэропорту, гостиницу строили. После начала боевых действий руководство уехало в Киев, фирму перерегистрировали, нас отправили в отпуск без содержания. Да и заказов уже не было — строить-то нечего. В прошлом году на меня вышла знакомая бухгалтер и предложила место экономиста. Повезло, я считаю. Она добирала штат в компанию, которая находится в Запорожье. Но там все наши, донецкие. Я работаю через Интернет, на удаленке.
— Связь с Украиной, получается, не прерывается?
— Нет. Многие работают с Украиной. В командировки постоянно туда выезжают. По-другому никак.
— В Россию не планировали выезжать?
— Нас звали родственники, мамины друзья – из Москвы, Новороссийска, Сибири. Мы в принципе рассматривали эти варианты. Но решили остаться дома. Хотя часто люди сталкиваются с противоположной ситуацией, когда их никто не зовет, — молчат родственники. Таких историй много. Почему? Наверное, боятся принимать — обуза…
— Каким ты видишь будущее Донбасса?
— Сложный вопрос. Вместе с Украиной, после того, что они тут устроили, точно не будем. Отдельно, сами по себе, — тоже не вариант. Насчет Украины вообще странная ситуация. Они постоянно кричали и продолжают кричать о единой стране и в то же время сделали все возможное, чтобы мы откололись.
Без растерянности и метаний
Возвращаясь в Россию, перебираю в голове, что же наиболее характерно для сегодняшнего Донбасса, и четко выделяю — спокойствие. Это спокойствие усталых людей. Уверенных в себе. Принявших новую реальность — иного не дано! Выстраивающих свою жизнь в новом фарватере. Мнительности, метаний («Надо было поступить иначе») нет: те, кто остался на этой земле, не имеют места для маневра, отсюда — трезвый подход к происходящему.
Прежней растерянности, которая была так характерна год назад, не встретишь. Иная атмосфера. Иное настроение — даже в самых больных точках.
А еще не дают покоя обычные, рядовые, казалось бы, эпизоды.
Ровесник в военной форме «горка» в автобусе Енакиево — Донецк: нервный тик, костыль в руке, настороженный взгляд. Встречаясь глазами, киваю ему как знакомому. А он кивает в ответ…
Пес, взъерошенный, лохматый, — на ступенях восстановленной Новосветловской больницы. Его я видел год назад, на этих самых ступенях, поджимающего лапы от холода. Не пропал!
Первые минуты представления в луганском цирке: жонглеры, акробаты на велосипедах, клоуны на ходулях, крошечные девочки с обручами на арене — феерия, музыка. Застывший зал. Праздник вопреки всему…
Рассказ Сергея Фомича о том, что он перевез из Москвы в Луганск десятилетнюю дочку. Теперь она учится в местной школе. Рада, что переехала, стала спокойнее, увереннее в себе. В Луганске проще отношения между детьми. Нет ядовитых буржуазности и высокомерия, столь характерных для столицы…
И еще, как и раньше, остается совершенно ясное понимание: происходящее здесь, на этой земле, намного ближе для тебя, чем казалось издали.
Фото Александр Гальперина
